Когда-то давно, так давно что этой страны еще не было, я монтировал форсунки. Их было шестьдесят четыре, и теперь это не военная тайна.
Я впахивал на эсминце полсташестого проекта по многим причинам. Например потому, что осваивал заочное одного из вузов. И потому, что помогал Родине укреплять ее боеспособность. Потому, наконец, что нравилось: «спецназ» называли нашу бригаду, созданную для авральных работ. Все, как на подбор здоровые, крепкие мужики. И мне, самому молодому и худому всегда находилось дело: пролезть в самонедоступное или достать недоставаемое, чего на кораблях всегда в избытке.
Шли ходовые испытания, работать надо было быстро и на совесть. Для этого командир БЧ5 лично принес в пожарном ведре спирту, и попросил:
- Ребята, сделайте тридцать два.
К слову, тридцать восемь узлов - максимальная скорость эсминца, но даже корабельные крысы знали, что только на бумаге. Оттого теперь при тридцати, корабль так напрягался и дрожал, что казалось из последних сил рвался в док.
Разбавленный спирт
( Collapse )
